Актуальные агросистемы Сайт для профессионалов АПК
Меры, вводимые государством по ограничению экспорта зерна, в первую очередь бьют по его производителям, последствием этого будет сокращение производства и потеря мировых рынков. Сельское хозяйство в вопросах регулирования экспорта перепутали с нефтяной отраслью, считают эксперты.
“Все, что в последнее время происходит на зерновом рынке, негативно отражается на сельхозпроизводителях, это дополнительный налог на них”, – заявил “Интерфаксу” председатель сельскохозяйственного производственного кооператива (колхоз) “Гигант” (Ставропольский край) Александр Ворожко.
“В первую очередь страдаем мы, потому что экспортеры свои проблемы с пошлиной решают за нас и сколько планировали – вывезут. Цена на нашу пшеницу сразу упала – была 18 рублей за кг, теперь – 14 рублей. У нас сейчас 12 тыс. тонн пшеницы 3 класса лежит, вот считайте – 50 млн рублей мы уже недополучим”, – заявил он.
В то же время существенно выросли цены на то, что необходимо аграриям. “По сравнению с 2019 годом на 46% повысилась цена на аммофос (азотно-фосфорное растворимое удобрение – ИФ), на 36% – на селитру, на 26% – на яды, на 18% – на ГСМ, – сказал Ворожко. – Производители этой продукции увидели, что мировая цена на пшеницу растет, и вслед за этим повысили цены”.
“Как мы можем производить дешевый хлеб, если у нас минус 50 млн рублей, а слагаемые себестоимости растут? – недоумевает глава хозяйства. – Нам говорили, что рынок все отрегулирует. Согласно этому мы и занимаемся производством. Теперь говорят, что в приоритете внутренний рынок. Но тогда и на нем надо отслеживать все слагаемые, которые влияют на цену нашей продукции”.
Как отметил Ворожко, “самое страшное то, что удар по производителю нанесен тогда, когда отрасль начала работать стабильно, появились хорошие результаты”.
По его словам, в этом году “Гигант” не будет сокращать площади под пшеницей, поскольку они заложены осенью прошлого года во время озимого сева. “Но если такая политика будет продолжаться, конечно, мы будем сокращать. Кто будет себе в убыток работать? Нам придется лавировать, отказываться от части удобрений, ядохимикатов, словом, нарушать ту устоявшуюся систему, которая на сегодня сложилась, и которая давала высокие результаты”, – заявил он.
Понятно, добавил он, что и экспорт зерна сократится. “И то, что завоевали наши экспортеры на мировом рынке, будет потеряно, мы сдадим свои позиции”, – не исключает он.
Компенсация потерь за счет зарплаты
Как отметил глава хозяйства, самый сложный для него вопрос сейчас в том, что те 50 млн рублей, которые не будут получены из-за снижения цен на пшеницу, уже заложены в расходы. “Мы их теперь можем компенсировать только за счет снижения зарплаты. Будем вынуждены это сделать”, – сказал он.
“Сельское хозяйство перепутали с нефтянкой”
Как считает генеральный директор Института конъюнктуры аграрного рынка (ИКАР) Дмитрий Рылько, российские аграрии достойны иного отношения к ним.
“Похоже, сельское хозяйство в вопросах регулирования экспорта у нас перепутали с нефтянкой. Это совершенно разные отрасли. В нефтяной отрасли небольшая группа тесно связанных с государством компаний, работающих на небольшом числе месторождений. Практически полное отсутствие зависимости от погодного фактора. Преобладание долгосрочных контрактов, зачастую расписанных на десятилетия вперед, – сказал он. – В сельском хозяйстве же тысячи, десятки тысяч производителей, очень высокая зависимость от погодных условий и быстро меняющейся мировой конъюнктуры. Поэтому здесь были, есть и будут преимущественно краткосрочные контракты, на которые нужно максимально быстро и адекватно реагировать. Плюс еще очень разнообразные природные, технологические и экономические условия работы отрасли в разных регионах страны”.
“И когда пытаются запустить в сельском хозяйстве тот механизм, который, наверное, оправдан и неплохо себя показывает в нефтяной отрасли, думаю, ничего хорошего ждать не приходится”, – добавил он.
Аналогия с Турцией
По его словам, нынешняя ситуация с регулированием и его последствиями начинает напоминать соседнюю Турцию. “Турецкий аграрный сектор вынужден работать в условиях бесконечной смены парадигм государственного регулирования. Пошлины то вводятся, то изменяются, то отменяются. То вводится лицензирование, то его нет. Это хорошо работает для системы, в которой мало чего производится, но много чего перепродается. Мы видим, что в соседней стране в этой сфере очень высока роль, скажем так, субъективного фактора и клановых связей. Но не хотелось, чтобы и у нас так было”, – заявил глава ИКАР.
Вечный” ли демпфер
Как отметил Рылько, “критиковать всегда несравнимо проще, чем принимать ответственные решения”. Тем не менее, заявил он, посоветовал бы правительству объявить все текущие меры, которые называются общим термином “демпфер”, тем, чем они на самом деле и являются – временными мерами. “И еще раз внимательно посмотреть на уровни и механизмы работы пошлин, вызывающие серьезные сомнения и возражения у экспертного сообщества. А вот “вечный демпфер” – это, наверное, не то, чего достойны наши растениеводы”, – заключил он.
Квота на экспорт зерна
Как сообщалось, в РФ с 15 февраля (до 30 июня) действует квота на экспорт зерна в размере 17,5 млн тонн. В ее рамках поставки пшеницы облагаются пошлиной в 50 евро за тонну, кукурузы – в 25 евро, ячменя – в 10 евро. Они будут действовать до 1 июня. Со 2 июня вводится механизм зернового демпфера. Он включает плавающую пошлину на экспорт пшеницы, кукурузы и ячменя, которая будет рассчитываться на основе ценовых индикаторов с ценой отсечения по пшенице в $200 за тонну, по кукурузе и ячменю – в $185 за тонну. Ее размер составит 70% от превышения этого показателя. Средства, полученные от этого, будут направляться на субсидирование сельхозпроизводителей.
Кроме того, в настоящее время прорабатываются новые меры по ограничению экспорта подсолнечника. Предполагается, что он также будет включен в механизм демпфера, который разрабатывается для экспорта подсолнечного масла.
